Сегодня свой день рождения, юбилей празднует наш хороший и давний друг Надежда Кутепова – как она сама выражается, отмечает «первые 50 лет жизни». Как и многие слишком активные российские активисты, Надежда живет теперь не в России, а во Франции. И мы, поздравляя нашу подругу с днем рождения, поздравляем также и Париж с таким ценным приобретением!

В 2000 г. Надежда Кутепова, познакомившись с Владимиром Сливяком, стала волонтером «Экозащиты», затем создала свою организацию «Планета Надежд», которая стала частью «Экозащиты», родственной организацией.

Как рассказывает сама Надя, в экологическом движении она оказалась случайно: «Родившись в закрытом городе Озерск, где расположен монстр ядерной индустрии Производственное Объединение «Маяк», я никогда не знала, что делают на «Маяке» и уже гораздо позднее узнала, что мой отец был ликвидатором ядерной аварии 1957 г. и затем инженером завода по переработке ядерных отходов. Я привыкла к солдатам и колючей проволоке с детства. С начала 1990- х и открытия информации обо всех экологических преступлениях «Маяка» — искренне считала «зеленых» и население, проживавшее вокруг «Маяка», клеветниками. Однако, мысли о том, что все это как-то странно и противоречиво, крутились у меня в голове, потому что мои папа и бабушка) умерли от рака, работая на «Маяке». Кроме того, я часто слышала от мамы, врача местной больницы про переоблучение, аварии и прочее».

Надежда, конечно, преувеличивает «случайность» своего прихода в стан активистов – с ее-то повышенным чувством справедливости! А о жизни в закрытом городе Озерске, о жизни за колючей проволокой она издала книгу «Тайны закрытых городов».

В 1999 г. Надежда закончила университет по специальности политология и социология и оказалась на семинаре «Движения за ядерную безопасность» в Челябинске, где впервые узнала правду о «Маяке». Это предопределило ее дальнейший выбор: если помочь умершим родным — жертвам «Маяка» было уже нельзя, нужно было помогать тем, кто пострадал, но остался жив.

Рассказывает Надежда: «Волонтером «Экозащиты» я являюсь с 2000 года. Сначала, пока у меня не было опыта работы с защитой прав в судах, я принимала участие в работе экологических лагерей и акциях против ввоза ядерных отходов в Россию, рассказывала о положении людей, проживающих на загрязненных территориях, на различных конференциях. Затем, когда я стала вести прием граждан в деревнях вокруг Озерска и «Маяка», я обнаружила массовые вопиющие случаи нарушения прав людей, и предложила «Экозащите» юридически помогать людям, которые оказались в самой сложной юридической ситуации. Мы начали оказывать поддержку в судах в практически безнадежных делах, за которые не берутся обычные юристы.

В 2005 году я, как представитель «Экозащиты», принимала участие во встрече с главой «Росатома» Кириенко в Озерске, когда решался вопрос о том, что делать с радиоактивно загрязненным селом Муслюмово и Теченской плотиной (Теча – радиоактивно-загрязненная река в результате сбросов с «Маяка»). Мы потребовали отселить Муслюмово, а также провести тендер на выбор независимого подрядчика для строительства плотины на Тече. Все это было выполнено «Росатомом» в последующие годы. Однако, часть людей из Муслюмово получили отказ в выплате компенсаций, и тогда мы организовали судебный процесс в Замоскворецком районном суде с тем, чтобы объявить Течу хранилищем жидких радиоактивных отходов и выплатить людям компенсации. В ходе этого процесса мы смогли добиться того, чтобы почти все те, кто был нашими истцами, получили от «Росатома» компенсации за дома в Муслюмово и уехали из опасного места.

Но самое главное — мы смогли получить хранившийся за семью печатями приговор по делу генерального директора ПО «Маяк» Виталия Садовникова, и сделали его достоянием общественности. Из этого документа стало ясно, что «Маяк» продолжал сливать радиоактивные отходов в Течу по крайней мере до 2004 года, а вода в ней относилась к категории «радиоактивные отходы».

А потом Надежда стала защищать «внутриутробных ликвидаторов» — это ее собственный термин: речь идет о детях и внуках тех работниц завода «Маяк», которые голыми руками ликвидировали аварию 1957 г. Многие из работниц были в то время беременными и впоследствии родили детей с разными, часто тяжелыми патологиями, генетическими аберрациями, передающимися из поколения в поколение. Порой патологии проявлялись у внуков ликвидаторов. Разумеется, признавать своей вины администрация ПО «Маяк» не собиралась: какие еще «внутриутробные ликвидаторы»! И самим-то ликвидаторам администрация завода не спешила выплачивать компенсации за утраченное здоровье. А факты участия беременных женщин в ликвидации последствий аварии были банально и цинично скрыты. Да и местные медики не спешили признавать тяжелые патологии результатами облучения. Суды тоже не могли понять, чем руководствуется эта неугомонная Надежда Кутепова, когда требует от завода компенсации для больного ребенка, родившегося в 2005 г., спустя 45 лет после радиоактивной аварии?

А Надежда упорствовала. Понимая, что, сражаясь с «Маяком» по каждому случаю тяжких последствий для здоровья, она увязнет в веренице судов – только по одному случаю прошло 33 судебных заседания в судах разных уровней, а случаев были десятки! – Надежда решила действовать через изменение законодательства. После аварии на Чернобыльской АЭС был принят закон, по которому пострадавшие при аварии на «Маяке» получали те же льготы, что и пострадавшие при аварии на ЧАЭС, за исключением льгот для детей первого и второго поколения. В 2006 г. у «Планеты Надежд» появилась цель: внесение короткой строки в 175-й федеральный закон, где перечислены категории граждан, признанные пострадавшими при ликвидации аварии на ПО «Маяк», «…в том числе находившиеся внутриутробно у матерей, участвующих в ликвидации аварии».

Интересное это было время! Сама Надежда Кутепова была в это время советником уполномоченного по правам человека Челябинской области, а министр радиационной и экологической безопасности Челябинской области поддерживал ее деятельность, заявляя о том, что в правительстве России рассматривается новый проект закона о социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации на ПО «Маяк», о том, что «внутриутробные ликвидаторы» должны быть включены в список пострадавших»…

Однако, времена изменились. Организация «Планета Надежд», единственная надежда пострадавших от радиации озерчан, 15 лет защищавшая обездоленных людей, в 2015 г. была признана «иностранным агентом». А дальше все завертелось таким вихрем, что и сейчас непонятно, как Надежда, этот невероятный Феникс, сумела выжить: штрафы, ложные обвинение в неуплате налогов, создании протестных настроений в обществе и в промышленном шпионаже (!), угрозы по телефону и почте… В общем, летом 2015 г. Надежда с тремя детьми срочно покинула Россию и улетела во Францию.

Надя, а помнишь, в год 25-летия «Экозащиты», в декабре 2014 г. мы спросили тебя: «Сколько еще будет существовать «Экозащита!»?

И ты ответила:

Считаю, что «Экозащита!» будет не существовать, а работать. Работать в той или иной форме. «Экозащита!» это ведь не просто организация, это образ жизни для людей, которые ее создали, вдохновляют, работают в ней, поддерживают ее. «Экозащита!» может переживать трудные времена. Но мне странно, что люди из власти могут думать, что неправительственные экологические организации можно запретить, это все равно что запретить жизнь на планете Земля, разве это в их силах?

С Днем рождения, Надежда! Твои слова в полной мере относятся к тебе самой.